Как создавались полупроводниковые лазеры. Часть I / Хабр
Лазер — сильнодействующая слабительная резинообразная смола, получаемая из растения лазер-корень.
Лазер-корень — растение из рода Лазерпитиум семейства моркови (зонтичные).
(Словарь Вебстера 1939 г.)
Laserpitlum latifolium (Лазерпитиум широколистый).
Все началось с радио
Вскоре после первых демонстраций Попова и Маркони в 1895-1896 годах появилась идея детекторного приемника (того самого, что с одним диодом). Как раз за несколько лет до этого изобрели полупроводниковые диоды. Тогда их называли кристаллическими детекторами – ни понятия «полупроводник», ни слова «диод» еще не придумали. Тем более никто не понимал, почему кристаллический детектор в принципе работает – впрочем, было ясно, что дело в
контакте между кристаллом и металлической проволочкой.
Кристаллический детектор. Металлическая проволочка касается полупроводника (на круглой подставке), образуя барьер Шоттки. Из-за торчащей проволочки такой детектор называли «cat’s-whisker», то есть «кошачий ус».
Над такими диодами в лаборатории Маркони работал Генри Джон Раунд. В 1907 году он заметил, что если к детекторам на основе карбида кремния приложить напряжение, то некоторые из них начинают светиться. Свечение обычно желтоватое, но может быть зеленым и даже синим. В годы становления радио всем было немножко не до свечения, поэтому Раунд ограничился лишь заметкой в журнале.
Кстати, спустя сто с лишним лет умельцы повторяют этот опыт. Получается очень здорово.
Довольно часто одно и то же новое явление независимо наблюдают разные коллективы. Так случилось и со свечением карбида кремния. Во второй раз – через 20 лет – его заметил Олег Лосев из Нижегородской радиолаборатории, рассматривая кристаллический детектор под микроскопом. В отличие от Раунда, Лосев попытался изучить свечение более детально и попытаться понять его природу.
Генри Раунд (слева), Олег Лосев.
Прежде всего, надо было понять, при каких условиях возникает свечение. Так как главный параметр в работе диода – напряжение, Лосев измерил пороговое напряжение, при котором детектор начинал светиться. Оказалось, что это может происходить и при прямой, и при обратной полярности приложенного напряжения. (Сегодня мы знаем, что первое – это режим инжекционной люминесценции, в котором работают все современные светодиоды и лазеры; второе же наблюдается перед необратимым пробоем диода и называется
ВАХ детектора Лосева. Стрелочкой указано начало свечения примерно при 8 В. [1]
Следующий вопрос – природа свечения. Что, если тонкий контакт светится из-за высокой температуры, как лампочка накаливания? Лосев капнул на контакт каплю бензола и пронаблюдал за его испарением; бензол испарялся очень медленно.
Значит, дело не в температуре. Лосев предположил, что имеет дело с «обратным фотоэффектом»: электрон, разогнавшись в электрическом поле, влетает в область контакта и тормозится, а его энергия идет на генерацию света. Пожалуй, это было наиболее логичное объяснение на то время: эффект был наверняка квантовый, но до зонной теории оставалось еще 10 лет.
Что еще можно измерить у источника света? Конечно же спектр! Оказалось, что он явно нетепловой и зависит от приложенного напряжения. Ничего больше сказать не получалось: никакой доступной теории не было. Согласно Иоффе, Лосев писал по этому поводу Эйнштейну, но ответа не дождался.
Наконец, Лосев показал удивительное быстродействие эффекта. Он сумел замодулировать излучение диода с частотой до 78.5 килогерц – выше просто не позволяла его аппаратура. Лосев сделал далеко идущий вывод о возможности применения эффекта для высокоскоростной передачи информации, а также написал патент на быстрое «световое реле».
Лирическое отступление: Олег Лосев
Все источники описывают Лосева как на редкость талантливого исследователя, опередившего время.
На заре своих исследований, еще до «светодиодов» он крайне кропотливо изучал ВАХ кристаллического детектора. Несмотря на проблемы с теорией, он создал новый тип приемника на кристаллическом диоде – «кристадин». К слову, у Лосева не было академического прошлого – учебу в Московском институте связи он бросил ради работы в Нижегородской лаборатории. Тем не менее, на примере «обратного фотоэффекта» видно, что он вполне успешно знакомился с современными идеями и развивал их.
В 1928 году Нижегородскую радиолабораторию расформировывают. Лосев переезжает в Ленинград, где продолжает изучать люминесценцию детекторов. Здесь же он занимается свойствами поверхности полупроводников. Касаясь кристалла не одной, а несколькими зондами-проволочками, Лосев показывает, что за работу детектора отвечает приповерхностный слой полупроводника толщиной около 10 микрон. По сути, эти эксперименты были зарождением зондовой микроскопии. Попутно Лосев упоминает, что система с несколькими электродами по-видимому, может заменить ламповый триод – то есть предсказывает реализацию транзистора (это до открытия p-n перехода и без квантовой механики!)
В завершение короткого рассказа о Лосеве стоит упомянуть фотоэффект в детекторах.
Лосев не успеет достичь каких-либо успехов с фоторезисторами: после начала войны он откажется эвакуироваться и переключится на более приоритетные задачи. Он погибнет в январе 1942 года и, будучи ученым-одиночкой, не оставит последователей. Термин «Losev light» будет использоваться в мировой литературе еще несколько лет.
После войны
Наконец-то разработана квантовая теория твердого тела. В начале 40-х годов в Bell Labs создается первый p-n переход, а к 1948 году – и первый транзистор. Физика полупроводников становится как никогда актуальной. Курт Леговец, недавно эмигрировавший в США из Германии, повторяет опыты Лосева на более качественных образцах карбида кремния.
Из работы Леговца. p-n переход пропускает ток, электроны рекомбинируют с дырками, излучая свет.
Уже через год Джон Хейнц из Bell Labs изготавливает светодиоды на основе кремния и германия, и вскоре наглядно подтверждает выводы Леговца. Правда, КПД светодиодов оказывается крайне низким. Причиной всему – непрямозонность Si и Ge (об этом я упоминал в статье про синие диоды).
В это же время начинают исследовать другие полупроводники – арсенид галлия (GaAs), фосфид галлия (GaP) и их твердые растворы (GaAsP), которые оказываются прямозонными. Первые светодиоды на их основе были продемонстрированы в 1962 году: инфракрасный диод на GaAs – Жаком Панковым из RCA; диод красного света на GaAsP – Ником Холоньяком из General Electrics.
Слева направо: Курт Леговец, Жак Панков, Ник Холоньяк. Фото Джона Хейнца найти не удалось.
Лазеры
В новую эпоху мир вступил в 1954 году, когда были созданы первые генераторы когерентного микроволнового излучения на аммиаке – мазеры. Спустя 10 лет Басов, Прохоров и Таунс получат за это Нобелевскую премию, а незадолго до этого, в 1960 году, Мейман продемонстрирует первый оптический лазер на рубиновом кристалле. За полупроводниковой революцией последует революция лазерная.
Лингвистическое отступление: отрицательные температуры
Статья Басова, Крохина и Попова 1961 года называется «Возможности использования непрямых переходов для получения отрицательной температуры в полупроводниках». Этот необычный термин был весьма распространенным в то время. Причина здесь в следующем. Как мы помним, для работы лазера нужна инверсная населенность среды: если электроны могут находиться на двух энергетических уровнях, то на верхнем уровне их должно быть больше, чем на нижнем.
Хотя согласно классической термодинамике (<zanuda_mode> для идеального газа в равновесии </zanuda_mode>), частиц на нижнем уровне всегда больше, чем на верхнем. Определяется это распределением Больцмана:
Видно, что чем выше энергия уровня, тем больше дробь и (с учетом минуса) тем меньше экспонента.
Давайте еще посмотрим на температуру (Т). Если она низкая, то дробь велика, а экспонента мала – почти все частицы сидят на нижнем уровне.
Если мы будем нагревать систему все сильнее и сильнее, то дробь будет стремиться к нулю, а экспонента – к единице вне зависимости от энергий уровней. То есть, заселенности станут равны.
А что, если подставить в формулу отрицательную температуру (да-да, знаем, что так не бывает, а все-таки)? Ух ты, на верхнем уровне частиц стало больше, чем на нижнем – это же инверсная заселенность!
Собственно, поэтому на заре лазеров инверсную заселенность называли «получением отрицательных температур». А еще отсюда видно, что классическая термодинамика не может полностью описать то, что происходит в лазерах (ну не бывает ведь отрицательных температур!). Нужны другие модели – например, третий энергетический уровень, частицы с которого падают только на второй – но это уже совсем другая история.
Самым приятным оказалось то, что от светодиода до лазерного диода оставался лишь один шаг – создание вокруг p-n перехода внешнего резонатора из двух зеркал. В реальности все оказалось еще проще: вместо зеркал можно было использовать отполированную поверхность кристалла, так как внутреннее отражение от поверхности полупроводника достаточно велико.
По этой причине первый полупроводниковый GaAs лазер был создан уже через несколько месяцев после первого светодиода. Автором работы стал Роберт Холл из того же General Electric.
В том же 1962 году уже известный нам Ник Холоньяк сделал лазер на GaAsP. С зеркалами он поступил еще хитрее. Дело в том, что качественные кристаллы очень легко ломаются вдоль кристаллических осей, а поверхность скола получается очень ровной (в идеале – почти атомарно-гладкой). Холоньяк просто сколол края кристалла с двух сторон и таким образом превратил его в лазер.
Слева направо: Николай Басов, Олег Крохин, Юрий Попов, Роберт Холл.
Наконец, в том же году Басов, Крохин и Попов сделали GaAs лазер в ФИАНе. Таким образом, 1962 год стал поистине прорывным для оптоэлектроники. Правда, все пионерские работы объединяла одна большая проблема – лазеры работали только в импульсном режиме, только при температуре жидкого азота, не отличались большим КПД и быстро выходили из строя. Некоторые ученые полагали, что создание непрерывного полупроводникового лазера невозможно в принципе.
(продолжение следует)
Литература
[1] N. Zheludev, The Life and Times of the LED – a 100-Year History, Nat. Photonics 1, 189 (2007).
[2] Лекция Ж. И. Алферова в телепередаче «Academia», части первая и вторая.
[3] Нобелевские лекции по физике – 2000 (в переводе УФН).
[4] Дополнительная информация о Нобелевской премии по физике 2014 года.
[5] Карлов Н. В., Кириченко Н. А. Начальные главы квантовой механики. — М.: ФИЗМАТЛИТ, 2004.
КДПВ отсюда.
Как создавали Java и JVM / Skillbox Media
Гослинг. В математике есть много красивых вещей. Ещё в юности я прочитал книгу The Penguin Dictionary of Curious and Interesting Numbers. С тех пор у меня появилась привычка считать сумму цифр на квитанциях или кредитных картах — хотелось, чтобы получилось какое-нибудь интересное число.
Фридман. А есть какие-то числа, которые нравятся вам больше всего?
Гослинг.
Да, например 42 — магическое число. А ещё квадратный корень из двух, который разрушил религию пифагорейцев. Они думали, что всё на свете можно выразить рациональными числами. Но, как оказалось, не существует рациональной дроби, равной квадратному корню из двух. И это означает, что ничто в мире не идеально, даже математика. Или что определение совершенного — несовершенно.
Фридман. А в XX веке появилась теорема Гёделя о неполноте, которая опять разрушила все представления об идеальном.
Гослинг. Да, и урок, который я извлёк из теоремы Гёделя, состоит не в том, что я могу чего-то не знать. Нет, на самом деле, хотя люди предпочитают чёткие ответы в стиле «чёрное — белое», «правда — ложь», где-то действует логика трёх состояний: «правда», «ложь» и «возможно».
Фридман. Чем похожи мир математики и программирование?
Гослинг.
Подобно математике, программирование ищет кратчайший путь решения задачи. Это постоянное движение по графику возможностей в попытке создать наиболее короткую программу, выполняющую свою работу. Здесь важно не только найти ответ, но и определить наилучший путь от вопроса к ответу.
Фридман. В одном из видео, которые я смотрел, вы упомянули Дона Кнута и рекомендовали почитать его книги по теории информатики. Находили ли вы красоту в его мире сложных алгоритмов? Вдохновляла ли она вас, когда вы работали над языками программирования? Или эти отвлечённые математические понятия вам не понадобились?
Гослинг. Нет, всё это пригодилось. Для меня важно посмотреть на фрагмент кода и доказать себе, что он работает, — а для этого необходимы теоретические знания. Вообще, я визуальный мыслитель: когда смотрю на код, то воспринимаю его как изображение, а не текст. Поэтому предпочитаю плотный стиль оформления кода, с минимальным числом скобок и пустого пространства — это помогает видеть функцию без скроллинга, хотя и нередко вызывает недовольство у инженеров, которые со мной работают.
Фридман. Какую программу вы написали первой?
Гослинг. Я не помню свою первую программу, зато хорошо помню первую машину, на которой работал. Это были 1970-е годы прошлого века. В углу лаборатории Университета Калгари стоял мини-компьютер PDP-8. Его не особо использовали, поэтому я мог развлекаться с ним сколько хотел. В то время он для меня был всего лишь игрушкой.
PDP-8 был первым компьютером на интегральных схемах, причём на одной интегральной схеме было 10–12 транзисторов, а не 10–12 млрд, как в современных машинах. У него была клавиатура и нечто вроде монитора, а ещё телетайп со считывателем перфоленты, около 4 килобайт оперативной памяти и процессор с тактовой частотой около трети мегагерца.
Фридман. А какие программы вы писали в Калгари и на каком языке?
Гослинг.
В основном это был код на ассемблере. А на PDP-8 тогда ещё использовался язык Focal — урезанный Fortran. Я помню, как создавал программы для игры в блек-джек, пасьянсы, функции для построения графиков.
Фридман. Когда вы поняли, что действительно влюбились в программирование, какой язык показался вам самым красивым?
Гослинг. Я никогда не задумывался о том, какие языки программирования могут считаться красивыми. Ценность языка для меня определяется не столько его синтаксисом, сколько тем, что на нём можно написать. В те дни я выучил PL/1, Fortran, COBOL. В основном я работал на ассемблере и Fortran.
Фридман. Одним из величайших языков программирования вы назвали Lisp.
Гослинг. Да, я считаю, что Lisp — это один из лучших когда-либо существовавших языков программирования. Но я бы не поставил его на первое место — главным образом из-за огромного количества скобок.
И хотя надо признать, что благодаря этим скобкам получается интересная языковая структура, мне кажется, где-то есть более дружелюбная версия Lisp.
Фридман. В то время кое-кто из программистов использовал Simula. Это был первый объектно-ориентированный язык программирования.
Гослинг. Да, язык Simula оказал огромное влияние на программирование. Он был не просто объектно-ориентированным — в Simula 67 уже были сопрограммы и поддерживался параллелизм. Просто потрясающе для того времени!
Фридман. Вернёмся в мир Lisp. В CMU вы написали версию Emacs, оказавшуюся весьма полезной для развития этого редактора. Что вас подвигло на это?
Гослинг. Это был 1985 или 1986 год. Я работал с Unix и использовал редактор Ed. Он был неплох — но только если для ввода-вывода данных использовался телетайп. Для остальных случаев он не годился.
Но Ed всё же был проще популярного в то время TECO — текстового редактора и корректора, который работал в командном режиме. Программа для TECO была похожа на случайный набор символов: чтобы осуществить в редакторе какое-то действие (открыть или закрыть файл, сохранить и так далее), приходилось вводить команду, состоящую из цепочки инструкций.
Первоначально Emacs был набором макросов для TECO. Макросы позволяли вызывать соответствующие команды с помощью комбинаций клавиш — это облегчало работу с редактором. Позже Emacs несколько раз переписывали на Lisp — например, был создан Multics Emacs, написанный на MacLisp.
Однажды летом мне поручили работу над компилятором Pascal для Multics. Я использовал Multics Emacs и увидел, что это отличный редактор. Когда я вернулся в CMU, где мы работали с Unix, то подумал, что неплохо было бы иметь Emacs и для этой ОС.
Так я написал реализацию Emacs на С — потому что в то время это был единственный язык для работы с Unix.
Пару месяцев я работал в одиночку, потом мне стали помогать сотрудники CMU. Вскоре к созданию Emacs для Unix подключились и неуниверситетские программисты. Мы общались через ARPANET.
Когда я работал в Университете Карнеги — Меллона, вокруг ARPANET была сосредоточена большая часть общественной жизни. Она заменяла нам сотовые телефоны, электронную почту и чаты. По ARPANET мы обменивались сообщениями о том, куда пойти обедать, назначали свидания, делились новостями. Можно сказать, это была наша социальная сеть. И когда появился интернет, он не стал для нас такой уж новинкой — от ARPANET он отличался лишь масштабами. Хотя, конечно, их возможности несравнимы.
Фридман. Вы проделали огромную работу, создавая Emacs. Как вы считаете, он мог бы быть более популярным, если бы не проблемы с открытым исходным кодом и лицензированием?
Гослинг. Я большой поклонник Open Source и считаю, что его можно использовать для построения сообществ разработчиков.
Открытый исходный код способствует развитию программирования, однако это не должно становиться религией, требующей, чтобы все открывали исходники.
Я не думаю, что каждый инженер-программист должен дать такой своеобразный обет бедности. Хотя я не одобряю и людей, которые делают миллиарды долларов на патентах.
Что касается Emacs — возможно, если бы я занимался только им, то стал бы сказочно богат. Но я в то время учился в аспирантуре и не хотел её бросать. На Emacs мне не хватало времени. В конце концов я передал его другим людям (издательству United Press International) с условием, что редактор будет бесплатным для школ, университетов и других образовательных учреждений.
Фридман. Я слышал, у вас напряжённые отношения с Ричардом Столлманом?
Гослинг. Да, для него идея открытого исходного кода превратилась в догму. Мне это кажется экстремизмом.
А как же тысячи людей, участвующих в производстве всего — от фильмов до софта? Они тоже должны дать обет бедности, потому что информация должна быть бесплатной?
Сам я не хочу быть безумно богатым, но всё-таки я могу накормить своих детей. И мне бывает грустно от того, что исходный код закрывается, а программы становятся проприетарными. Но мне кажется, можно найти какой-то баланс — например, зарабатывать деньги на обслуживании и поддержке ПО.
Фридман. Вы создали Java — один из самых популярных языков программирования, который используется в миллиардах устройств. Расскажите историю его создания.
Гослинг. Это началось в 1991 году, когда я работал в компании Sun Microsystems. Нас беспокоило, что компьютерная индустрия уделяла мало внимания бытовой технике: мобильным телефонам, аудио-, видеооборудованию и другим устройствам, хотя у них тоже были процессоры.
Для многих приборов существовали индивидуальные пульты управления.
И зачастую в доме скапливалось множество таких пультов: от телевизоров, видеомагнитофонов, музыкальных центров. Мы изучили множество разнообразных бытовых приборов и решили создать устройство, управляющее всей техникой в доме.
Я занимался созданием программного обеспечения для такого устройства. Сначала я попытался модифицировать C++ и его компилятор: что-то добавить, а что-то убрать. Но затем понял, что нужно создавать новый язык.
Главное достоинство программ на С++ — это скорость работы. А вот с надёжностью у них не так хорошо, к тому же они грешат перерасходом памяти. Многочисленные ошибки связаны с указателями, а это недопустимо, потому что надёжность — основное требование к бытовым приборам. Поэтому я взялся за создание нового языка и назвал его Oak — в честь дуба под окном. Потом название поменяли на Java.
Фридман. Одной из самых интересных вещей, созданных вами, была виртуальная Java-машина.
Как такая идея пришла вам в голову?
Гослинг. Как я говорил, в начале 1990-х мы много занимались бытовыми приборами. В них были микропроцессоры разных видов. Программное обеспечение для процессоров одного вида не работало на других процессорах. Тогда мы решили создать программу, позволяющую запускать код на Java на любом процессоре.
Фридман. Но как вы осмелились взяться за такую сложную задачу?
Гослинг. Меня подтолкнуло воспоминание о летней работе, которую я выполнял ещё в аспирантуре. В одном отделе было несколько рабочих станций производства компании 3RCC с программным обеспечением на байт-коде UCSD Pascal (p-код).
Мой научный руководитель предложил адаптировать эти программы для машин с VAX-архитектурой. Предполагалось, что я перепишу их с Pascal на С. Но я решил, что гораздо проще будет перевести программы c p-кода на ассемблерный код для VAX-машин.
И я написал код более высокого качества, чем тот код, который мог бы быть получен через компилятор С.
Когда мы работали над JVM, я вспомнил летнюю практику в аспирантуре и подумал, что можно было бы написать несколько переводчиков для разных видов процессоров. Так мы и поступили.
Конечно, не обошлось и без сложностей. Затруднения возникали как с целочисленной арифметикой, так и с операциями с плавающей точкой — в некоторых видах процессоров они выполнялись по-разному. Были проблемы с округлениями, с трансцендентными функциями и другие. Но постепенно мы с этим справились.
Фридман. Я хотел бы спросить у вас об Android, через который Java оказывает огромное влияние на наш мир. Довольны ли вы этим или хотели бы что-то изменить?
Гослинг. Программы на Java много лет успешно работают на сотовых телефонах. Но руководство Android много раз нарушало условия контрактов и преступало закон.
Не стоило этого делать — последовали громкие судебные процессы, а компания понесла убытки.
Фридман. Какой совет вы дали бы молодым инженерам-разработчикам?
Гослинг. Не бояться риска. Делать глупости один, два и даже три-четыре раза — это нормально. Так приобретается опыт.
Читайте также:
КОРНЕВОЕ СОЗДАНИЕ | Encyclopedia.com
oxford
просмотра обновлено
ROOT-CREATION. Термин в СЛОВООБРАЗОВАНИИ для создания нового КОРНЯ, ОСНОВЫ или простого СЛОВА. Этот процесс встречается редко по сравнению с компаундированием и деривацией и делится на мотивированное создание корня и создание корня ex nihilo . В общем и целом, мотивированное создание корня (в котором может быть указана причина образования предмета) носит случайный и эхоический характер, новая форма напоминает одну или несколько ранее существовавших форм.
Как с кукушка , новая форма может обозначать реальный или воображаемый звук: выстрел шум лучевой пушки, врум звук мощного двигателя. Сохраняя согласные и меняя гласные, слово типа всплеск можно преобразовать в всплеск , всплеск , всплеск , всплеск . Кроме того, новая форма может быть обращением, анаграммой или какой-либо другой адаптацией ранее существовавшей формы. Однако при создании корня ex-nihilo, по-видимому, нет лексикологического способа объяснить образование слова: у него нет известных предшественников, как в случае с торговым наименованием 9.0011 Kodak (изобретен в США в 1888 году Джорджем Истманом) и число гугол (изобретен по просьбе 9-летнего мальчика).
Хотя формы ex-nihilo встречаются редко в общем употреблении, они обычны в художественной литературе и особенно в фэнтези, в которых писатели часто стремятся избежать оков своего языка: марсианское слово Роберта А. Хайнлайна grok предполагает сочувствие и понимание: необъятные просторы океана» («Чужак в чужой стране», 1961).
Однако, когда наборы слов придуманы в фантазиях, маловероятно, что удастся избежать какой-то степени мотивации: например, в приключенческом романе Эдгара Райса Берроуза «Тарзан в ядре Земли» (19).29), внутренний мир Пеллюцидара населен такими существами, как анаграмматический тараг и джалок (варианты тигр и шакал ), таг (первобытный бык, перекликающийся с 2 олень), сагот (гориллоподобный гоминид, повторяющий и, возможно, смешивающий дикарь и гот ), и обрезанный хориб (змееподобное существо, открыто называемое ужасным и ужасным ). Границы фактического или мнимого корнеобразования установить трудно, потому что оно сливается с такими обычными процессами словообразования, как превращение имен в слова ( Гувер становится пылесосить ковер ), смешивание ( смог из дым и туман ), и аббревиатуру ( моб от моб вульгус ). Классическая вырезка tawdry , из tawdrie lace (16c), в свою очередь из Seynt Audries lace , продаваемый на ярмарке Святой Одри в Эли в Восточной Англии ( Audrey , в свою очередь, является норманизацией англо-саксонского Ethheldreda ).
Такие творения можно обоснованно назвать «корнями», потому что они могут и часто становятся основой более сложных форм, таких как Hoovermatic , Kodachrome , бандит , скованный смогом и безвкусица . См. ЭХОИЗМ, НЕОЛОГИЗМ, ОНОМАТОПОЭЯ, ФОНЕСТЕЗИЯ.
Краткий справочник Oxford Companion to the English Language
Еще с encyclopedia.com
Root , root1 / roōt; корень/ • сущ. 1. часть растения, которая прикрепляет его к земле или к опоре, как правило, подземной, передавая воду и питательные вещества… Корень опоры, опорный корень Любой из видоизмененных корней, возникающих из стебля определенных растений и обеспечивающих дополнительную поддержку. Такие стебли обычно высокие и тонкие и… Корни , Корни
У растений есть три органа: корни, стебли и листья. Рост, цветение, производство продуктов питания и хранение — все зависит от деятельности этих трех… Корень контрфорса, корень контрфорса Корень ходули, чаще всего встречающийся у больших тропических деревьев, случайно выходит из ствола и уплощается, поэтому напоминает… Root Cap, корневой чехлик (calyptra) Конусообразная структура, покрывающая кончик корня и развивающаяся в результате деления клеток меристемой на верхушке корня (см.
ca… Creation Science , Creation Science
Креационная наука — это деятельность в научном стиле, посвященная цели обеспечения наблюдательной, экспериментальной и теоретической поддержки…
Об этой статье
Обновлен О содержимом Encyclopedia.com Печать статьи
Вы также можете как
Неподалеки
Root-Bernstein, Robert Scott 1953-
Root-Berbernstein, Robert Scott
Root-Bernstein, Robert Scott
. Бернштейн, МишельРут, Уильям Питт
Рут, Стивен 1951–
Рут, Роберт Л. мл.0003
Root, Kimberly Bulcken
Root, George Frederick
Root, Frederick W (Ooodman)
Root, Deborah
Root, Barry
Root, Amanda 1963–
root Zone
CROY System
ROY Smoновка
root
корень
Root Root Smiper
Root Reforms
Root Mission
корневой волос
корневая частота
резекция конца корня
Root Doctors
корневой каталог
Создание корня
Зона корневой HAIR
Корнеподобные
Корнево-квадратная скорость
Соглашение с корневой стрельбой
Соглашение с корневой такахирой
Корнево-слой
Rootbeer
, коренящийся в прошлом.
: Семена раздора на древнем Ближнем Востоке
укоренившееся дерево
укореняющийся
Укореняющийся, Ян-Хендрик
Рутан, Иоганн Филипп
Рутам, Сирил (Брэдли)
Фонд Рутберта
Rootin’ Tootin’ Rhythm
rooting reflex
rooting shank
rootkit
rootle
rootlet
Roots Canada Ltd.
Roots of Environmental and Ecological Thought
Roots of Evil
Roots, Garrison 1952-
Roots: The Gift
Root-Creation — Oxford Reference
Oxford Companion to the English Language (2-е изд.)
- Издатель:
- Издательство Оксфордского университета
- Дата публикации в печати:
- 2018
- Печать ISBN-13:
- 9780199661282
- Опубликовано онлайн:
- 2018
- Текущая онлайн-версия:
- 2018
- eISBN:
- 9780191744389
Показать сводную информацию
- Публикация информации
- Введение ко второму изданию
- Введение в первое издание
- Авторы и консультанты
- Сокращения
- Значения фонетических символов, используемых в компаньоне
- Эволюция алфавита
- Тематический список записей
- Библиография
- Источник:
- Оксфордский компаньон на английском языке
- Автор (S):
- Tom McArthurtom McArthur, жаккелин Lamcarthurjacquelin создание нового корня; основа или простое слово.
